В начале октября в Могилеве задержали 53-летнего Юрия Демьянова, подозреваемого в серии убийств и изнасилований девочек и молодых женщин в 1996—1999 годах. Восемь погибших, география от Могилева до Жодино, больше 20 лет спокойной жизни на виду у всех — «дело лифтера» стало одной из самых обсуждаемых тем последних недель. Многих поразил тот факт, что преступник десятилетиями ходил на завод, считался прилежным работником и ничем особо не выделялся. Как ему удалось скрываться так долго? Можно ли распознать маньяка в обычной жизни? И есть ли вероятность, что такие люди меняют свое поведение? «Зеркало» задало эти вопросы украинскому криминальному психологу Юрию Ирхину, который много лет работал с серийными убийцами.
Юрий Ирхин — украинский психолог-криминалист и кандидат психологических наук, судебный эксперт высшего квалификационного класса по психологическим и лингвистическим исследованиям, автор более 150 научных публикаций. Специализируется на криминальной психологии, профайлинге и психологическом портретировании, неоднократно участвовал в расследовании резонансных преступлений, связанных с серийными убийствами. В СМИ его часто представляют «экспертом по маньякам».
«Такого рода убийцы до безобразия нормальные»
Эксперта совсем не удивляет тот факт, что Юрий Демьянов, подозреваемый в жестоких убийствах, сумел больше 20 лет прожить обычной жизнью, не привлекая к себе внимания.
— Такого рода убийцы до безобразия нормальные. Они даже нормальнее, чем мы все с вами, — объясняет Ирхин. — Помимо того, что им нужно продолжать существовать в социуме, работать, им нужно прилагать очень большие усилия, чтобы искусно уйти от преследования. При этом замаскироваться так, чтобы не перегнуть палку и не вызвать подозрений.
Психолог-криминалист подчеркивает: все 35 серийных преступников, с которыми он общался в ходе своей работы, вели абсолютно социально приемлемый образ жизни. По его словам, часто такие люди, напротив, активно отстаивают общепринятые нормы морали, осуждают любые отклонения. Именно это — залог их «успешности».
— Если бы они не были такими, их вскрыли бы на втором-третьем эпизоде и они давно уже отбывали бы наказание, — уверен психолог.
В качестве примера он приводит советского маньяка Андрея Чикатило, который много занимался общественной работой, был внештатным корреспондентом районной газеты, состоял в КПСС. Под видом дружинника он даже «помогал» милиции ловить самого себя и критиковал слишком расплывчатое описание в ориентировках.
«Маньяки среди нас. Вы идете по улице, и не факт, что идущий навстречу вам улыбающийся человек — это не он»
Специалист отмечает, что серийного убийцу невозможно выявить по внешним признакам.
— Маньяки среди нас. Вы идете по улице, и не факт, что идущий навстречу вам улыбающийся человек — это не он, — говорит эксперт.
По его словам, мнение о том, что маньяков объединяет тяжелое детство и издевки, — скорее миф. Ирхин объясняет: как правило, патологические черты начинают проявляться позже, уже во взрослом возрасте.
— У каждого своя судьба, своя линия жизни, свое детство, юность. Общего практически ни у кого нет, — утверждает Ирхин.
То, что действительно объединяет мужчин, которые совершают насильственные преступления на сексуальной почве, — это психологический момент. По словам специалиста, у таких людей нарушена сфера аффилиации — то есть потребность создавать эмоционально значимые отношения с другими людьми. Проще говоря, любить и быть любимым. На этом фоне проявляются фрустрация и заниженная самооценка.
— Они видят себя ничтожеством в собственных глазах. Хотя внешне они могут выглядеть очень даже прекрасно. У них комплекс дисморфофобии (психическое расстройство, при котором человек чрезмерно обеспокоен незначительным дефектом и/или особенностью своего тела. — Прим. ред.), а также ущербности, неполноценности, второсортности и никому не нужности, невостребованности. Вот это у всех пробивает.
Еще одна общая черта — «опредмечивание» конкретных личностей. Преступник перестает рассматривать жертву как человека.
— Он в женщине уже видит не объект сексуального влечения, не женщину-личность, а предмет, который нужно сожрать, уничтожить, — объясняет Ирхин. — Поэтому они не испытывают ни угрызений совести, ни раскаяния — это им чуждо. Им не о чем сожалеть.
«Есть смысл ждать»
Ирхин уверен: общество не может быть виновато в том, что серийный убийца остается незамеченным. Он считает, что выявить такого человека до совершения преступлений невозможно априори. Единственный способ найти серийного преступника — оперативное мастерство, работа уголовного розыска и расследование с использованием следовой информации.
На серийных убийц часто указывает их «почерк»: детали, которые повторяются от преступления к преступлению. Поэтому у криминалистов существует циничный, но работающий принцип «подождем следующую жертву». Чем больше эпизодов — тем качественнее психологический портрет маньяка, больше деталей о нем известно и выше шансы сузить круг поиска и выйти на преступника.
— Допустим, три-четыре-пять эпизодов мы не можем раскрыть, не можем составить качественный психологический портрет. Есть смысл ждать. Потому что это серийность — он сам не остановится. Следующие эпизоды помогут: потихоньку через деяния проявляется характер, профиль, — говорит эксперт.
«Он не мог 20 лет бездействовать»
По версии следствия, в 1999 году убийства «могилевского маньяка» прекратились.
— Я не убийца. Я тихий, мирный человек. Ну вот такой период был у меня. Но про ту жизнь я уже забыл. Вину признаю, больше ничего не скрываю, — говорится в одном из протоколов допроса Юрия Демьянова. — Я осознал, что уже хватит, что много убил. Я просто боялся, что уже найдут.
ГосСМИ сообщили, что в 2001 году Демьянова осудили за попытку изнасилования. Только одну — с другими преступлениями мужчину тогда не связывали. После он якобы испугался и больше закон не нарушал. Юрий Ирхин сомневается в том, что серийный убийца мог так резко остановиться. Но отмечает, что многое зависит от мотиваций конкретного человека.
— Если он чистый «серийник», то не мог 20 лет бездействовать. Значит, где-то еще что-то делал. Это однозначно. На 20 лет он не мог сделать перерыв, — утверждает психолог. — <…> При таких неоднократных эпизодах потом уже проявляется сам собой интерес патосексуальный и некрофильный. То есть уже люди начинают получать удовольствие от самого процесса умерщвления.
Собеседник допускает несколько возможных вариантов: либо «могилевский маньяк» менял места преступлений, либо его эпизоды приписали другим людям, которые отбывают наказание. Последний вариант, по словам эксперта, — распространенная практика еще со времен СССР.
К примеру, в убийстве 9-летней Елены Закотновой в Ростовской области России в 1978 году сперва признался местный житель Анатолий Григорьев, который вскоре повесился. После за это преступление осудили и расстреляли другого человека — Александра Кравченко. В 1990-м году задержали серийного убийцу Андрея Чикатило. Он признался в 55 убийствах, в том числе и маленькой Елены. Приговор Кравченко был отменен, однако позднее и Чикатило также признали невиновным по этому эпизоду. Тем не менее другие убийства Чикатило были доказаны, в 1994 году его расстреляли.
«Это не лечится»
На вопрос о возможности лечения или исправления таких людей эксперт отвечает однозначно.
— Это не лечится. Дело в том, что установки, которые они приобретают после дебюта, — это на всю жизнь. Можно [делать] все что угодно, таблетками его накормить… А само по себе влечение, зависимость от этого — она навсегда. Это циклический процесс. Он имеет точку начала, а потом по нарастающей только увеличивается и возрастает.
Единственный выход, по мнению Ирхина, — изоляция от общества. При этом он не поддерживает смертную казнь. По его мнению, серийные преступники за решеткой — живой материал для исследований. Собеседник вспомнил историю украинского «харцызского маньяка», в поисках которого принимал непосредственное участие.
Серийный убийца по прозвищу Харцызский душитель, по данным следствия, совершил не менее 25 убийств девочек и женщин на территории Донецкой области Украины с 1998 по 2010 год. На финальной стадии поиска криминалистам удалось сузить круг потенциальных подозреваемых до 20 человек, в число которых попал 41-летний Владимир Куцененко. Мужчина по настоянию участкового сдал образец своей слюны для проведения ДНК-анализа, а вскоре после этого повесился. Оказалось, что за жестокими преступлениями стоял именно он.
Ирхин вспоминает, что в ходе расследования того дела криминалисты посетили десятки серийных преступников в местах заключения
— Пообщались. Помогло, не помогло — это следующее. Но нам удалось составить качественный психологический портрет, выделить маркеры поисковой информации. Когда изучили 30, 40, 50 человек, которые [были] склонны к таким деяниям, мы поняли, кого нам надо искать. А если бы они были закопаны — то что? — заключает эксперт.
